«Рассказы» от Михаила Сегала

Кинотеатр «Победа» продолжает добрую традицию встреч с талантливыми режиссерами, которые делают то, что называется «новое русское  кино». Они  все очень разные, и потому каждая встреча становится событием. На этот раз гостем Новосибирска стал Михаил Сегал, известный своим фильмом о войне -- «Franz+Polina», а также успешной работой в качестве клипмейкера («Сплин», «Серьга», «Би2», «Ночные снайперы», «Смысловые Галлюцинации», «Ногу свело»).

 Михаил Сегал представил в «Победе» свой новый фильм «Рассказы», созданный на основе его же рассказов. Суть фильма определили следующим образом: «Рукопись молодого писателя (эту роль исполнил Владислав Лешкевич  из группы «Каста») попадает в литературное издательство и начинает влиять на жизнь любого, кто откроет её и прочтет хотя бы страницу. Четыре рассказа из рукописи – это четыре истории с непредсказуемой развязкой, четыре жанра кино: абсурдистская комедия, социальная сатира, триллер, мелодрама».

 «Рассказы» уже получили немало наград: приз имени Г. Горина «За лучший сценарий» и Диплом Гильдии Киноведов и Кинокритиков РФ, а также приз журнала «Кинопроцесс» в рамках Х Московского фестиваля отечественного кино «Московская премьера», специальный приз жюри за создание в четырёх новеллах единой и оригинальной картины мира на фестивале «Амурская осень», приз зрительских симпатий по итогам МКФ «Меридианы Тихого» во Владивостоке и Гран-при фестиваля «Виват кино России!» в Санкт-Петербурге.

 На встрече с журналистами Михаил Сегал рассказывал не только о своем новом фильме – речь неизбежно зашла о сегодняшнем российском кино:

 -- Снимать кино – это не просто трудно. Может получиться или  нет… Я долгое время снимал клипы. И начать  это делать тоже было непросто! Потому, что в середине 90-х, когда я начал делать это, был узкий круг людей в этой сфере -- тогда режиссер-клипмейкер был фигурой чуть ли не более уважаемой, чем  кинорежиссер. Это казалось максимально современным, было пленительно и здорово.И круг заказчиков был достаточно снобистский – российские артисты обращались к режиссерам одного и того же круга.

 Тем не менее, я начал снимать фильмы. И прошло лет пять, прежде, чем я взялся за свой второй фильм. Это прошедшее время и есть знак того, насколько сложно делать то, что хочешь – в данном случае в кино.

 Мой  первый фильм определен как трагический, тяжелый военный фильм, где не было и тени юмора, который есть в новой картине. Априори от тебя ждут чего-то, что ты уже показал только что. Если ты этого не хочешь – нужно по-другому вести себя. Поэтому и прошло пять лет между фильмами. Трудность – это время жизни, которое ты на это тратишь…

 По факту оказывается, что когда ты уже написал эту вещь, тебе уже не хочется снимать кино. Потому, что сценарий – это не произведение искусства, это – полуфабрикат. Произведение – это фильм! И когда ты книжку написал – ты ее как бы уже поставил. Такие вот интересные качели…

 Кино  частично автобиографично, а частично нет. Думаю, что соотношение где-то 52 на 48, то есть контрольный пакет акций по биографичности не у меня все-таки, а у внешней реальности. Когда происходит собрание акционеров, я не выигрываю – выигрывает все-таки реальность.

 У нас было преступно мало времени на подготовку и мы все процессы форсировали, в том числе, и кастинг. У нас была концепция, которая потом в чистом виде не состоялась, что один актер в истории должен быть известным, а остальные – неизвестные. И частично это удалось. Как удалось и другое. Например, Мерзликин, который всегда предстает таким серьезным, сыграл роль легкую, фигарообразную – это будет интересно не только зрителям, но и ему самому.

 Многочисленные показы на фестивалях, пресс-показы, просмотры – это определенного рода залы и публика. Они изначально более благожелательно, более артхаусно настроены. А вот когда кино будет в обычном зале с обычным зрителем – вот тогда и посмотрим. Это совсем разные вещи!

 Я вообще не сторонник кино, состоящего из новелл. Просто так сложилось… Слово за слово – и такой фильм получился. Ни до этого, ни после не собирался снимать ничего, состоящего из новелл. Это даже не форма, а художественная идея. Я к концу фильма уже забыл, что он состоит из новелл. И это самое меньшее, на чем бы я хотел акцентировать внимание. Обычно фильмы такого рода, которые мы называем альманахами, состоящие из отдельных новелл, мне самому не нравятся. Они сделаны по какому-то принципу очень странному – берется один формальный общий знаменатель: про Париж или про любовь…

 А здесь я надеюсь, что общий художественный замысел и общий смысловой посыл нивелирует восприятие этого фильма, как фильма, состоящего из отдельных историй. Мне кажется, что самое лучшее, что для меня может быть – если зритель просто забудет об этом. И просто скажет: это – интересный фильм.

 У меня нет уверенности в возможности снимать в России подобное кино. У нас же индустрия кино только возникает. Под индустрией кино подразумеваются разные направления: всегда есть массовый продукт, за счет которого делается касса; и за счет доходов, которые извлекаются из массового продукта, производится более элитарный. Так работает любая американская студия: они делают блокбастеры, а в них заложены деньги на работу с авторским кино. Потому, что все понимают, как система должна жить, а не умирать.

 У нас сейчас – насколько я это могу чувствовать с режиссерской точки зрения – кино  массовое, развлекательное набирает силы. Но, как и большинство бизнесов у нас,   киноиндустрия  настроена не на здоровое ее выстраивание, а на максимальное извлечение прибыли. Поэтому, от того, что доход есть -- толка нет. Все – в трубу! Тут хорошо только то, что в индустрии работают профессионалы – они заняты делом. А вот ниша, которую занимает авторское кино, не выстраивается. Просто есть круг продюсеров, которые хотят такое кино продюсировать; и иногда такое кино удается снять. Поэтому, никакой уверенности у меня нет…

 Но, с другой стороны, есть наше государство и наша экономика. Почему мы хотим, чтобы в определенном государстве с определенной экономикой была киноиндустрия такая, какой мы хотим ее видеть, живущая по мировым прекрасным принципам?! Как раз ведь очень органично, что она сегодня именно такая…